Your Name - Гордость, сила и зима [СИ]
У нас во дворе была целая голубятня с заговоренными птицами – специально нанимали магов. Каждый голубь был, так сказать, привязан к более или менее крупному городу, он долетал до почтового отделения, а из отделения письма уже разносились служащими. Если необходимо отправить послание в какое-то небольшое поселение, то нужно было выбрать самый ближний город. Впрочем, у моего двоюродного брата был специально обученный сокол, который доставлял послания непосредственно адресату в руки.
Написав на конверте название таверны и описание тех, кому следует его отдать, я направилась к голубятне. Когда я вышла во двор, то увидела, что папа и дядя Дэниэл вывели своих лошадей из конюшни и явно куда-то собрались.
– Доброе утро. Куда собираетесь ехать?
- В Гаст, уладить кое-какие вопросы.
На ловца и зверь бежит! Вот он – мой способ легально попасть в город!
– Ой, а мне тоже нужно, подождите меня, пожалуйста.
– Я тебе зачем? – с подозрением спросил меня отец.
– Мне нужно к… к портному. Я хотела его вызвать к нам, но раз уж вы едете в город, то и я с вами могу поехать – да и человека лишний раз не стоит гонять. И развеяться хочется.
– Ладно, егоза. Иди, переодевайся, а я скажу, чтобы Дьёго оседлали. Только сама с мастером разбирайся, мы тебя у него оставим, а потом с делами разбираться поедем. Уж не обижайся, но фасон твоего нового платья мы оценить не сможем.
Стоит ли говорить, каким бальзамом на мою душу пролились эти его слова?
***
У портного пришлось провести почти два часа – сначала дядя рассматривал шляпки для своей жены, потом все-таки решил сделать заказ по собственному эскизу. Изведя стопку бумаги, он наконец понял, что художник из него, мягко говоря, никакой, и выбрал какой-то из предложенных вариантов.
Когда до меня дошла очередь, я ткнула пальцем в первое попавшееся платье, и мы начали снимать мерки. То ли я отвыкла от этого, то ли мастер уже утомился, но мы чуть оба не заснули – в какой-то момент из его рук выпала измерительная лента. Наконец, освободившись, я выскочила во двор и практически ласточкой взлетела на Дьёго. Следовало поторопиться, чтобы успеть к возвращению отца и дяди.
Ехала я аккуратно, периодически осматриваясь, чтобы не натолкнуться на родственников. Надо было все-таки уточнить, в какой части города они должны находиться. Я живенько нарисовала в воображении картину нашей неловкой встречи и слегка поежилась. А еще я никак не могла вспомнить, как проехать к таверне. Вот бестолковая индейка! А те люди, у которых я спрашивала дорогу, как-то странно округляли глаза и начинали испытывать резкие приступы кашля, после чего они практически растворялись в толпе. Это позволило окончательно убедиться, что в то заведение приличные люди не ходят.
Внезапно я почувствовала, что кто-то дернул меня за подол платья. Посмотрев вниз, увидела очень высокую женщину, которой что-то было нужно.
– Милая госпожа, будьте так любезны, скажите напутствие ребеночку, – произнесла эти слова женщина хорошим таким басом, от которого я подпрыгнула в седле.
– Вы знаете, я тороплюсь… Эван?!
– Да, как ты так быстро догадалась?
– В жизни не встречала столь неказистой женщины. Что за маскарад? И как ты узнал, где я?
– Я же все-таки ясновидящий.
– Да, только ночью твой дар тебе как-то отказал.
– Это издержки, все же обошлось. Пойдем отсюда, в моем видении ты была рядом с отцом и еще каким-то мужчиной, недалеко отсюда. Собственно, из-за этого я и переоделся, женщина просит женщину пожелать что-то ребенку, что может быть невиннее? Правда, здорово придумано?
Если бы папа и дядя увидели такую женщину, то они бы наверняка разочаровались бы во всех жительницах этого славного города. Но Форс светился такой радостью, что я как-то не решилась его разочаровать, и мы быстро скрылись в ближайшем переулке.
Как выяснилось, вещи парень одолжил «в одном из домов». Точнее, какая-то хозяйка постирала свою одежду и вывесила на веревках сушиться. Она и предположить не могла, что ими воспользуется какой-то ненормальный, решивший поиграть в прятки с маскировкой.
Надо было придумать способ, как попасть в комнату, не воспользовавшись при этом парадной дверью. В противном случае придется прорываться с боем, потому что сейчас таверна полным полна мужчин различной степени порядочности, а точнее, непорядочности. Обсудив все возможные варианты, решили одолжить лестницу. Владельца рядом не наблюдалось, видимо, тоже пропадал в таверне.
Сначала было нужно залезть на крышу первого этажа, а потом по черепице пробраться к окну комнаты на втором. Вы когда-нибудь пробовали выполнить эти действия в длинном платье? И не пытайтесь. Пару раз я чуть не съехала по черепице на Эвана, который, в свою очередь, едва не упустил лестницу. Наконец, едва не выломав окно, мы ввалились в комнатушку.
– Угораздило же меня связаться с такими ненормальными.
– И тебе не хворать, – улыбнулся с кровати Лекс, выглядел он куда лучше, чем ночью, – я тут слышал, что вы с Эваном ночью с вурдалаком не поладили.
– Возникли разногласия с питанием. Как ты себя чувствуешь?
– Гораздо лучше, больше не лихорадит. Дик за бульончиком пошел, так что скоро совсем на ноги встану. А если и ты подлатаешь меня, то к вечеру вообще распрощаемся с городом.
Воспаление действительно спало, о чем мне сообщила проведенная диагностика. Раны не гноились, перестали кровоточить и больше не пугали своей отечностью. Теперь можно было со спокойной душой начать их залечивать.
Надо признать, это были первые серьезные ранения, которые мне доводилось лечить одним моментом. Сосредоточившись, я закрыла глаза и представила, как раны затягиваются под моими пальцами. Медленно, но верно, повреждения сходили на нет, а вот силы у меня убывали с катастрофической скоростью. Когда я закончила с ранами, мое состояние практически таким же, как ночью у Винтера – казалось, что каждая мышца в теле трясется сама по себе, в глазах то и дело прыгали мушки. Последнее, о чем я успела подумать: «Все-таки, надо было позавтракать».
Очнулась я, надо сказать, достаточно быстро – не очень-то просто лежать в обмороке, когда тебя трясут за плечи так сильно, что голова практически ходуном ходит. Я пробормотала что-то невразумительное, и меня догадались отпустить. Комната кружилась перед глазами, так что попыток сесть не было предпринято.
